Эдуард Кондратов - Без права на покой [Рассказы о милиции]
Опытный Хмелевский с первого взгляда оценил положение. Преступники, встревоженные присутствием милиции, инстинктивно сбились в тесную группу, стоящую несколько поодаль от основной массы пассажиров. Этот интервал надо было использовать и действовать немедля. По приказу Хмелевского пятерка ребят, изображая запоздавших пассажиров, отрезала группу Гнедых от толпы, и оперативники приступили непосредственно к операции.
— Осторожней, Саша! — на ходу предостерегал Антонова майор Хмелевский. — Не забывай, что у них, сам как его, есть оружие.
...Гнедых так заворожили стоявшие вдоль ограды молчаливые парни в милицейской форме и так ему хотелось верить в догадку Бутурлина о встрече «заморского принца», что он в глубине души уже в нее поверил. Поэтому появление майора Хмелевского, вышедшего из-за его спины и тихо, почти шепотом приказавшего : «Спокойно, гражданин Гнедых! Вы арестованы», — он сначала даже не принял как реальность. И только ощутив, как в живот ему уперся ствол пистолета, он пришел в себя и неохотно поднял руки.
Орбелиани, напротив, воспринял возникшую перед ним фигуру Саши Антонова как совершеннейшую реальность. Он даже попытался изобразить дружескую улыбку и почему-то поздоровался:
— Здравствуйте, Саша!
— Привет! — удивленно буркнул Антонов. — Ну-ка, руки! — Он мгновенно защелкнул на запястьях Орбелиани наручники.
Бутурлин раньше других заметил вышедших из дверей аэровокзала милиционеров. Ему удалось несколько отодвинуться от группы своих сообщников. Прижавшись спиной к ограде, он видел, как уводят аккордеониста Дмитрова, Костю Строкатова, парней из киногруппы. Все это он принимал вяло, как во сне. И только увидев стальные зажимы на руках Гнедых, он с мгновенной ясностью осознал, что все кончено...
Эпилог
...Учитывая тяжесть совершенных ими преступлений и особую опасность самих преступников для общества, суд приговорил А. С. Гнедых и Г. Г. Орбелиани к расстрелу. Остальные приговорены к различным срокам заключения в исправительной колонии строгого режима. Принимая во внимание чистосердечное раскаяние, искреннее осознание своей вины перед обществом, суд счел возможным смягчить М. Д. Чубарову меру наказания...
Присутствующие встретили приговор с большим удовлетворением.
Из газет
НИКОЛАЙ ЕЛИЗАРОВ. СТО ДВАДЦАТЫЙ МАРШРУТ
«Тов. Стебунов В. Ф. принят на службу в милицию после увольнения из рядов Советской Армии в ноябре 1959 года. Зарекомендовал себя как исключительно добросовестный, исполнительный и дисциплинированный сотрудник...»
(Из служебной характеристики).
Маршрут, на котором работает старший сержант Стебунов, на карте оперативной обстановки обозначен цифрой «120».
Василию Федоровичу сорок пять. Он — ветеран патрульно-постовой службы. Сразу как-то прикипел к ней более двадцати лет тому назад.
На сто двадцатом маршруте — сложная оперативная обстановка: много магазинов, ресторан, коктейль-бар, кафе, заводские общежития, оживленные безымянские транспортные линии. Словом, напряженный участок.
Целый день в раскаленном пыльном воздухе стоит мощный гул, помноженный на клубы голубоватого дыма из выхлопных труб машин. По улицам почти непрерывно движется поток «Икарусов», «Камазов», «Москвичей». Сотни людей на тротуарах. Столпотворение.
Но Стебунов настолько привычно и умело ориентируется в этой разношерстной, гудящей, пестрой толпе, что, кажется, словно он вообще никогда не расстается со своим постом где-нибудь на Победе или Ново-Вокзальной.
Хотя, между прочим, эта гипербола не так уж и далека от истины...
На больших милицейских картах город поделен на оперативные квадраты, секторы, участки. В каждом из них, на определенных маршрутах и постах, несут свою нелегкую круглосуточную вахту сотрудники патрульной службы. Их посты дублируются ПМГ, ГАИ, подразделениями ночной милиции и вневедомственной охраны. В считанные минуты, если того потребует обстановка, любой район будет надежно заблокирован. Разветвленная система оперативного милицейского розыска будет тотчас же приведена в действие и преступнику не удастся уйти.
Поэтому, если сравнивать штаб УВД и его аналитические подразделения с мозгом и сердцем, то патрульно- постовая служба милиции — это руки, глаза и уши, чуткие нервные окончания сложного милицейского организма. Своеобразный форпост борьбы с преступностью.
...Человек в испачканном грязью темном костюме привалился плечом к разогретой солнцем стене. Было видно, что ему стоит известных усилий держаться на ногах.
Мы замедлили шаг. В последнюю минуту мужчина заметил нас и инстинктивно подался было в сторону. Но Стебунов уже крепко держал его за локоть.
— Добрый день, откуда такой?
Мужчина бессмысленно смотрел на нас серыми, абсолютно пустыми глазами и молчал.
— Откуда вы?
— Я?.. С Севера...
— Так, уже кое-что проясняется, — усмехнулся Василий Федорович. — А в Куйбышеве что делаете? Живете где?
— На Севере...
— К нам, значит, только пить приезжаете?
У мужчины, разумеется, не оказалось документов. На многие наши вопросы он вообще давал преднамеренно путаные ответы.
— Надо бы познакомиться с ним основательнее, — негромко сказал мне Стебунов.
В дежурной части Советского РОВД к задержанному отнеслись профессионально внимательно. Средних лет оперативный дежурный в форме капитана милиции раскрыл журнал регистрации.
— Имя, фамилия? Адрес? Так... Сядьте прямо.
Яркая вспышка блица. Снимок «на память».
— А теперь выньте все из карманов.
Мужчина откинулся на стуле и покосился на дверь. Помедлил, что-то соображая.
— Карманы, — повторил дежурный.
Мужчина полез в свой карман. Там что-то зашелестело, и на стол легла увесистая пачка денег. Потом еще. Несколько двадцатипятирублевок упало на пол. А мужчина на наших глазах все вынимал и вынимал деньги. Купюры были крупные: в десять, двадцать пять, пятьдесят рублей. Через минуту он буквально завалил ими стол.
— Аккуратнее... Не спешите, куда уж теперь спешить, — негромко отозвался Василий Федорович. — Откуда деньги-то?
— Получку получил, — криво усмехнулся задержанный.
Капитан уже снял телефонную трубку, набрал номер и попросил спуститься вниз кого-то из отделения уголовного розыска. Теперь с неизвестным начнут работать, и сотрудники оперативной службы с точностью до минуты установят происхождение всех этих денег. А наша миссия на этом закончилась. Покончив с формальностями — рапорта, объяснительные, протоколы задержания и осмотра, — мы выходим на улицу.
На следующий день мы узнали, что задержанный — опасный преступник. У него уже было несколько судимостей.
— Вот видите, — сказал мне тогда Стебунов, — все, оказывается, бывает очень буднично. Увидели, задержали.
— Но почему вы решили, что перед вами — преступник?
Стебунов помолчал, а потом сказал в раздумье:
— Трудно сразу объяснить. Что-то подсказало...
«Что-то подсказало...» А что именно? Стебунову никто не показывал пальцем на этого человека. Сам остановился около него. Мимо проходили десятки людей. А он задержал именно того, кто, наоборот, менее всего хотел встречи с милицией.
Иной раз, наблюдая за его работой, думаешь: как-то, действительно, все просто выходит... Но за этой кажущейся простотой тот самый годами службы наработанный крепкий профессионализм, который позволяет опытному сотруднику в любой толпе, при любых условиях безошибочно «засечь» преступника.
Этому невозможно научить. Это приходит только со временем. С массой потраченных нервов и бессонных ночей. С годами нелегкой милицейской службы.
2«За время работы проявил организаторские способности, умение работать с людьми...
В обращении с гражданами и товарищами по службе вежлив. В коллективе пользуется заслуженным авторитетом».
![Сергей Бетев - Без права на поражение [сборник]](/uploads/posts/books/242828/242828.jpg)
